Разбежавшись, подогнув в прыжке ноги, мальчик скользит на коленях по паркету сцены. Зал все быстрее бьет в ладони. В такт этому незамысловатому мотиву танцоры ансамбля "Сунжа", раскинув руки, вытянувшись на носочках, как струна, плывут в хороводе. Танец мужчин-воинов. Это полет птицы и бег коня, сорвавшегося с привязи.
Танцевальному ансамблю из Ингушской станицы Орджоникидзевская "Сунжа" пять лет. Его основатель Умар Гулиев собрал в нем самых талантливых детей со всей республики. Он хвастается, что среди его артистов, кроме ингушей, есть и чеченцы, и армяне, и дагестанцы, в общем, представители самых разных кавказских народов. Со своими ребятами Умар где только ни побывал, в каких только конкурсах ни участвовал и почти всегда занимал призовые места. И он не преувеличивает, когда говорит, что "Сунжа" везде нарасхват: ансамбль танцевал на "Песне года", в телепередаче "Минута славы", был приглашен на концерт по случаю дня города в Москве. А сколько раз эти дети выступали у себя в Ингушетии на местном уровне, никто уже не припомнит.
Проблемы с ингушскими властями у "Сунжи" начались после того, как стало известно о его участии в праздновании шестилетия сайта Ингушетия.Ru, оппозиционного нынешнему руководству республики. Концерт должен был проходить в Москве, и Умара Гулиева предупредили: поедешь – попрощайся с ансамблем. Неизвестные люди названивали ему по телефону с угрозами, а для большей эффективности приходили в его отсутствие к нему домой и беседовали с женой, мол, "передайте Умару". Эти люди знали, чем припугнуть. Они обещали, что выселят Умара Гулиева из дома на улицу вместе с женой и четырьмя детьми, что будут уволены со своих должностей директор Дворца культуры и начальник Управления образованием, которые неизбежно узнают кто виновник случившегося. "Это же получается, что мой род будет ругаться с двумя фамилиями!", - сетует Умар. Только вот больше всего прочего он боится потерять "Сунжу".
- Я не знаю, что такое политика, и дети не знают, и мы не хотим лезть в это дело, - говорит Умар. - Я боюсь потерять свой ансамбль из-за этих интриг и обращаюсь через вас к власть имущим.
Чтобы услышать позицию тех, к кому взывает Гулиев, я позвонила в приемную первого заместителя председателя правительства Ингушетии Хавы Евлоевой. Мне ответила ее помощница Евгения Гончарова. "Можно было не только детей не пускать, но и взрослых, потому что этот сайт – Ингушетия.Ru – брызжет ядом в свой народ", - сразу воскликнула она, добавив, что сайт необходимо закрыть. А потом сказала: "Все это мое личное мнение, а вообще, я думаю, что такое преследование ансамбля со стороны правительства вряд ли возможно".
Доход у руководителя ансамбля, который получает зарплату в местном дворце культуры, небольшой, около шести тысяч рублей в месяц. И хотя, по меркам Ингушетии, это приличные деньги, думать о корысти Гулиева всерьез не приходится. Он с любовью говорит о "своих детях", подразумевая участников коллектива, и может во всех подробностях рассказать о характере, личности каждого. Родители участников "Сунжи" говорят, что танцоры отвечают своему руководителю взаимной любовью. Они уверенно заявляют, что не отдадут своих детей никому другому, если вдруг после всех перипетий, Гулиева уволят и на его место придет новый человек.
Итак, то ли из чувства противоречия – в пику тем, кто ему угрожал, то ли из-за того, что, однажды дав обещание, Гулиев не хотел его нарушать и тем самым подводить людей, ансамбль "Сунжа" станцевал в честь дня рождения Ингушетии.Ru. Теперь Гулиеву есть чего опасаться, на него затаили обиду влиятельные люди, которым ничего не стоит привести в исполнение свои угрозы. Увольнение с поста руководителя ансамбля – это самое малое, чем Умар Гулиев может отделаться. Несмотря на то, что все его опасения связаны именно с потерей коллектива, друзья советуют ему не торопиться с возвращением в Ингушетию.
На фоне того, что сейчас происходит в республике, уязвленное самолюбие местных властей и их подлая мстительность выглядят особенно смешно. Хочется, наконец, понять, неужели главный враг Зязикова и его окружения – ослушавшийся ансамбль, а не действующие совершенно в открытую бандиты, терроризирующие местное население? "Мы боимся спать ночами, а те, у кого есть возможность, уезжают из республики. Сейчас в Ингушетии пытаются разыграть чеченский сценарий. Мы помним, это все уже было раньше, это Басаевский вариант", - говорят люди, постоянно живущие в Ингушетии. Все они соглашаются говорить только на условиях анонимности.
- Вы понимаете, у меня семья, - слышу я от очередного собеседника.
Жаловаться людям некуда, тем более что бесконечные убийства и похищения уже в порядке вещей. Ингуши считают, что на ответную агрессию их провоцируют нарочно. Иначе как объяснить показательные казни, которые происходят средь бела дня и в присутствии толпы свидетелей. Местные жители уверяют, что на каждом шагу в республике военные. Если списывать все происходящее на боевиков, то почему вооруженные до зубов преступники никого не интересуют, почему они так неуловимы?
Убийцы в масках и на машинах без номеров въезжают в центр города, расстреливают человека, а потом так же спокойно уезжают. Несмотря на то, что сценарий этот повторялся уже многократно, все вместе взятые правоохранительные органы Ингушетии почему-то никак не могут справиться с машиной-невидимкой. Многие в республике считают, что во всей этой истории так или иначе замешаны спецслужбы, потому что такой беспредел может происходить только под их "прикрытием" или по их приказу.
Факт – то, что действующий президент Ингушетии ситуацию не контролирует и пытается замаскировать положение полным запретом критики в свой адрес и суровым подавлением любого недовольства.
События в Ингушетии развиваются слишком стремительно, и история с ансамблем "Сунжа" отходит на второй план по сравнению с ежедневными военными сводками из этой республики. И тут возникает вполне закономерный вопрос: так кто же для нынешнего руководства республики в этой войне "свои", а кто "чужие"?
Вы можете оставить свои комментарии здесь
