В начале сентября в Уппсале состоялась конференция "Зима недовольства в России. Новый взгляд на меняющиеся отношения государства и общества" ("Russia's Winter of Discontent. Taking Stock of Changing State-Society Relationships"). Было представлено много интересных материалов, но кульминацией стал доклад российского социолога Михаила Дмитриева, который возглавляет главный аналитический центр российского правительства — "Центр стратегических разработок" (ЦСР). Три года назад он прославился, когда первым предсказал массовые выступления протеста в случае возращения Путина в Кремль. Исследования г-на Дмитриева могут дать обильную пищу для размышлений тем европейцам, которые хотят понимать, что происходит по ту сторону российских пограничных столбов.
Проведя ряд массовых социологических опросов, десятки фокус-групп и психологических тестов, социологи ЦСР пришли к выводу, что Россия стоит перед новой, возможно гораздо более масштабной волной недовольства. Причем, если после фальсификации результатов парламентских и президентских выборов в 2011-2012 гг. центром антипутинских выступлений стала Москва, в то время как население в большинстве регионов страны оставалось пассивным и, в целом, лояльным Кремлю, то теперь центр и периферия, похоже, могут поменяться местами.
До сих пор, Путин всегда апеллировал к "трудовому большинству". За его спиной всегда стояли рабочие с Уралвагонзавода или Магнитогорского металлургического комбината. Однажды в ходе прямой линии с президентом, один из таких "трудяг" в прямом эфире предложил приехать в Москву, чтобы "разобраться" (он красочно погрозил кулаком) с диссидентами и бузотерами, посмевшими бросить вызов "национальному лидеру". С точки зрения режиссеров общения вождя с народом, эта выходка должна была означать живую связь между Путиным и простыми людьми, с одной стороны, и зияющую пропасть между "зажравшимися" московскими оппозиционерами и большинством страны, с другой. Даже либеральное крыло московской оппозиционной коалиции попалось на эту уловку. Многие его лидеры публично противопоставляли "креативный класс", борющийся за демократию, "быдлу", поддерживающему Путина. Казалось, в такой ситуации московское протестное движение обречено оставаться в изоляции.
Но сегодня социологи фиксируют: уровень недовольства жителей глубинки существенно превзошел зафиксированный среди москвичей. В то же время, эпопея массовых московских протестов легитимировала уличные выступления и акции гражданского неповиновения в глазах всей страны.
Вместе с географией меняется и содержание протеста. Теперь на первый план выходят социальные требования. Они предполагают сворачивание непопулярных неолиберальных реформ в образовании, здравоохранении, в сфере труда и новую индустриализацию. А это, в свою очередь, невозможно без пересмотра итогов приватизации 1990-х гг.
До сих пор большинство аналитиков, как в России, так и в Европе считали, что локомотивом демократических перемен неизбежно станет средний класс. Однако исследование г-на Дмитриева показывает, что наибольший уровень недовольства и потенциал протестных действий демонстрируют менее ресурсные социальные слои. Рабочие, пенсионеры, работники бюджетной сферы, молодежь — все те, на чье пассивное одобрение привыкли полагаться архитекторы кремлевской внутренней политики — становятся, похоже, наиболее опасной для Путина силой.
Здесь можно провести параллель с событиями в Египте, где выступление "среднего класса" спровоцировало выход на улицу наиболее обездоленных групп населения. Впрочем, подобные примеры мы видели в Сирии, Греции, Испании.
В России результаты нового исследования ЦСР стали большой новостью. Многие считали, что власть вынуждена будет искать компромисс с оппозицией во избежание социального взрыва.
Но вот 8 сентября состоялись выборы мэра Москвы. Куратор внутренней политики кремлевской администрации президента Вячеслав Володин не скрывал, что собирается использовать тотальное преимущество властей в СМИ для того, чтобы обеспечить "честный" разгром оппозиции на избирательных участках, без использования массовых фальсификаций. Выборы были объявлены неожиданно, самые радикальные оппоненты режима (такие как лидер "Левого фронта" Сергей Удальцов) не были допущены до участия в них, а кампания пришлась на традиционно "мертвый" сезон летних отпусков. Предполагалось, что в этих условиях единственный оппозиционный кандидат Алексей Навальный не сможет заручиться массовой поддержкой, а его фиаско деморализует оппозицию и подтвердит легитимность правящего режима. Однако ситуация вышла из-под контроля.
Люди увидели в выборах реальный шанс на перемены, оппозиция мобилизовалась, тысячи волонтеров приняли участие в агитационных мероприятиях, а правительственный кандидат на этом фоне выглядел роботом-андроидом. В результате, казавшаяся гарантированной победа, ускользнула из рук властей. Для того, чтобы избежать второго тура выборов им пришлось прибегнуть к масштабным фальсификациям, которые лишь дополнительно делегитимировали их в глазах населения. Однако важнее другое: в очередной раз было продемонстрировано, что ни при каких обстоятельствах компромисс невозможен. Режим будет удерживать власть в своих руках любым путем, мирные перемены через выборные механизмы просто не действуют. Неудивительно, что 57% участников массового опроса называют ситуацию в стране "предреволюционной". Любая искра может привести к тому, что вспыхнет вся страна.
Если власти и дальше будут прибегать к насилию и фальсификациям, то градус противостояния неизбежно станет повышаться. Если это будет продолжаться, в России может повториться трагедия, которая сейчас разворачивается в Сирии. Только в громадных масштабах. Опасаясь взрыва социального протеста, российский режим уже сегодня проводит широкие репрессии против левого фланга демократического движения. За решетку брошены самые яркие и известные лидеры демократических левых. С другой стороны, политтехнологи власти все чаще обращаются к эксплуатации консервативных предрассудков и этнических противоречий. Недавно в Москве был создан настоящий концентрационный лагерь для "нелегальных иммигрантов". Полиция допустила ультраправых активистов на стихийный митинг в небольшом городе Пугачев, в результате чего мирный протест против коррупции в полиции превратился в националистический погром. Общественная дискуссия с подачи подконтрольных властям медиа все сильнее сдвигается в сторону ксенофобской проблематики. И пока этим решаются конъюнктурные задачи канализации массового недовольства, уровень нетерпимости в обществе постоянно растет. А радикальные националисты могут вырваться из маргинального гетто, превратившись в серьезную политическую силу. Уж сегодня с ними не стесняются заигрывать ни высокопоставленные чиновники режима, ни такие оппозиционные политики, как Алексей Навальный.
Ни Швеция, ни Европа в целом не останутся в стороне от того что происходит в России. Важно понимать: Россия это близко. Чтобы она не превратилась в кошмар и для собственных граждан, и для окружающих, действовать нужно уже сейчас.
Главный вопрос, на который можно повлиять извне — это вопрос о границах насилия. Необходимо одернуть путинский правящий класс, удержав его от политических репрессий и погромных акций. Персональные санкции против тех бюрократов, офицеров спецслужб и судей, которые несут личную ответственность за репрессии, станут громадным шагом вперед. Ведь практически у всех них в Европе есть крупная собственность, здесь учатся и живут их семьи. Они должны знать, что бросая людей за решетку дома, они рискуют потерять свои богатства здесь. Этого будет достаточно, остальное российский народ сделает сам.
Путинский режим обречен, главное не позволить ему утонуть в крови.
